ФАН­ТА­СТИ­ЧЕ­С­КАЯ СИМ­ФО­НИЯ  

 ГЕ­К­ТО­РА БЕР­ЛИ­О­ЗА

Эта сим­фо­ния яви­лась та­ким же ма­ни­фе­стом фран­цуз­ско­го ро­ман­тиз­ма, как "Ис­по­ведь сы­на ве­ка" или "Эр­на­ни". Все уви­де­ли в ней на­ча­ло но­вой шко­лы, но­во­го те­че­ния. Бер­ли­оз сам со­з­дал под­роб­ней­ший сце­на­рий, оза­г­ла­вив его как "Эпи­зод из жиз­ни ар­ти­ста" и дал на­зва­ние ка­ж­дой ча­с­ти. Сю­жет во мно­гом ав­то­био­гра­фи­чен: в нем рас­ска­за­на ис­то­рия люб­ви ком­по­зи­то­ра к ан­г­лий­ской ак­т­ри­се Ген­ри­ет­те Смит­сон. Ин­тим­ные стра­ни­цы днев­ни­ка пре­да­ют­ся ог­ла­ски с ора­тор­ской три­бу­ны - это впе­чат­ле­ние воз­ни­ка­ет из-за не­со­от­вет­ст­вия ти­пи­ч­ной для ка­мер­ной ро­манс­ной ли­ри­ки те­мы лю­бов­но­го то­м­ле­ния жан­ру сим­фо­нии. Ли­те­ра­ту­ра уже весь­ма по­л­но и ши­ро­ко от­ра­зи­ла ат­мо­сфе­ру раз­ла­да   че­ло­ве­ка 19 ве­ка с дей­ст­ви­тель­но­стью и в му­зы­ке на это бы­ла спо­соб­на лишь сим­фо­ния.

Ли­те­ра­тур­ные ис­то­ки "Фан­та­сти­че­с­кой" весь­ма оче­вид­ны: в про­грам­ме ула­в­ли­ва­ет­ся связь с де­мо­ни­че­с­ки­ми сце­на­ми "Фа­у­ста", с про­из­ве­де­ни­я­ми Гю­го, с "Грё­за­ми ку­риль­щи­ка опи­у­ма" Де Квин­си-Мюс­се. Субъ­е­к­тив­ные пе­ре­жи­ва­ния ху­до­ж­ни­ка по­лу­чи­ли в "'Фантастической сим­фо­нии" мно­го­сто­рон­нюю тра­к­тов­ку.

Ро­мэн Рол­лан пи­сал об этой по­ре в жиз­ни ком­по­зи­то­ра так: "Кто не зна­ет его стра­сти к Ген­ри­ет­те Смит­сон! Пе­чаль­ная ис­то­рия. Он влюб­ля­ет­ся в ан­г­лий­скую ак­т­ри­су, иг­ра­ю­щую Джуль­ет­ту. В неё или в Джуль­ет­ту? Ед­ва он её уви­дел, как всё кон­че­но, - он вос­кли­ца­ет: "Ах, я по­гиб!" Он же­ла­ет её, она его от­тал­ки­ва­ет; он жи­вёт, ох­ва­чен­ный бе­зу­ми­ем стра­сти и му­ки. Он бро­дит как су­ма­сшед­ший це­лы­ми дня­ми и но­ча­ми по Па­ри­жу и по ок­ре­ст­ным рав­ни­нам, без це­ли, без от­ды­ха, без пе­ре­дыш­ки, по­ку­да его не одо­ле­ва­ет сон, где бы он не на­хо­дил­ся... Тем вре­ме­нем ему пе­ре­да­ют не­ле­пую кле­ве­ту о Ген­ри­ет­те; не ми­ну­ты не ко­леб­лясь, он ве­рит ей. Тот­час же он на­чи­на­ет пре­зи­рать Ген­ри­ет­ту; он пуб­ли­ч­но ос­корб­ля­ет её в "Фан­та­сти­че­с­кой сим­фо­нии", он по­свя­ща­ет это про­из­ве­де­ние, вы­зван­ное мще­ни­ем, пи­а­ни­ст­ке Ка­мил­ле Мок, в ко­то­рую не­ожи­дан­но влю­бил­ся. Ген­ри­ет­та по­я­в­ля­ет­ся опять, она по­ста­ре­ла, она ста­ла поч­ти ка­ле­кой, она вся в дол­гах, зве­з­да её за­ка­ты­ва­ет­ся: в од­ну ми­ну­ту страсть Бер­ли­о­за вспы­хи­ва­ет вновь. На этот раз Ген­ри­ет­та при­ни­ма­ет его пред­ло­же­ние: он вно­сит по­прав­ку в свою ос­кор­би­тель­ную сим­фо­нию, что­бы пре­под­не­сти её Ген­ри­ет­те в ка­че­ст­ве да­ни люб­ви, он её за­во­ё­вы­ва­ет и же­нит­ся на ней, хо­тя у неё на 14 000 фран­ков дол­гов. На­ко­нец-то он ов­ла­дел сво­ей меч­той, Джуль­ет­той, Офе­ли­ей! Кто же она та­кая? Крот­кая ан­г­ли­чан­ка, хо­лод­ная, пря­мо­душ­ная, рас­су­ди­тель­ная, ко­то­рая ни­че­го не по­ни­ма­ла в его стра­сти, но ко­то­рая с той ми­ну­ты, как ста­ла его же­ной, лю­бит его че­ст­ной, рев­ни­вой лю­бо­вью и стре­мит­ся замк­нуть его в уз­кие рам­ки до­маш­ней жиз­ни. То­г­да он пе­ре­ста­ёт её лю­бить. Он влюб­ля­ет­ся в ак­т­ри­су... и уез­жа­ет с ней... Та, ко­то­рая его лю­бит... ос­та­ёт­ся од­на, без дру­зей в Па­ри­же, где она всем чу­жая; она ме­д­лен­но уга­са­ет, она уми­ра­ет в без­мол­вии, при­ко­ван­ная к по­сте­ли, па­ра­ли­зо­ван­ная, не бу­ду­чи уже в со­сто­я­нии го­во­рить, и эта аго­ния длит­ся во­семь лет. Он стра­да­ет от это­го, так как всё ещё её лю­бит, его раз­ди­ра­ет жа­лость... Но ка­кой смысл в этой бес­по­лез­ной жа­ло­сти? Ведь он всё-та­ки за­ста­в­ля­ет Ген­ри­ет­ту стра­дать и уме­реть в оди­но­че­ст­ве. . ."  Так за­кан­чи­ва­ет рас­сказ о ге­ро­и­не "Фан­та­сти­че­с­кой сим­фо­нии" Ро­мэн Рол­лан.

Сим­фо­ния на­чи­на­ет­ся со всту­п­ле­ния - ин­тим­но-ро­ман­ти­че­с­ко­го пре­лю­да, ри­су­ю­ще­го об­ра­зы стра­ст­ных грёз. В про­грам­ме ска­за­но: " Мо­ло­дой му­зы­кант с бо­лез­нен­ной чув­ст­ви­тель­но­стью и с пыл­ким во­о­б­ра­же­ни­ем, без­на­дё­ж­но влюб­лён­ный, в при­пад­ке от­ча­я­ния от­ра­в­ля­ет­ся опи­у­мом.  До­за, при­ня­тая им, не­до­с­та­то­ч­на, что­бы вы­звать смерть, и по­гру­жа­ет его в тя­жё­лый сон. В его боль­ном моз­гу воз­ни­ка­ют са­мые стран­ные ви­де­ния; ощу­ще­ния, чув­ст­ва, вос­по­ми­на­ния пре­тво­ря­ют­ся в му­зы­каль­ные мы­с­ли и об­ра­зы. Са­ма лю­би­мая жен­щи­на ста­ла ме­ло­ди­ей, как бы на­вяз­чи­вой иде­ей, ко­то­рую он встре­ча­ет и слы­шит по­всю­ду".

        Ос­нов­ная часть сим­фо­нии на­чи­на­ет­ся с этой глав­ной те­мы и на мо­ти­вах  её зи­ж­дет­ся раз­ви­тие все­го про­из­ве­де­ния. В пер­вой же ча­с­ти за­клю­че­ны поч­ти все об­ра­зы дру­гих ча­с­тей: лю­бов­ная то­с­ка про­явит­ся в "Сце­не в по­лях", ме­фи­сто­фель­ские "мо­ти­вы воз­ни­к­нут в фи­на­ле, а цер­ков­ный мо­тив пе­ре­ро­дит­ся в "чер­ную мес­су" "Ша­ба­ша ведьм".

В пер­вой ча­с­ти по­ка со­хра­ня­ет­ся един­ст­во пси­хо­ло­ги­че­с­ких со­сто­я­ний - в це­лом это об­ра­зы ду­шев­ных во­л­не­ний. Её про­грам­ма со­сто­ит в сле­ду­ю­щем: "Он вспо­ми­на­ет сна­ча­ла тот ду­шев­ный не­дуг, те не­объ­я­с­ни­мые стра­сти и пе­ча­ли, те вне­зап­ные ра­до­сти, ко­то­рые он ис­пы­тал, пре­ж­де чем уви­дел ту, ко­то­рую он лю­бит, по­том все­по­гло­ща­ю­щую лю­бовь, на­хлы­нув­шую на не­го вне­зап­но, ли­хо­ра­до­ч­ные тре­во­ги, при­пад­ки бур­ной рев­но­сти, воз­вра­ще­ние не­ж­но­сти, уте­ше­ние в ре­ли­гии..." Эта часть по­лу­чи­ла у Бер­ли­о­за на­зва­ние "Меч­та­ния. Стра­сти".

Вто­рая часть - "Бал" - кар­ти­на бле­стя­ще­го празд­не­ст­ва, ве­се­ля­щей­ся тол­пы и чу­ж­до­го ей оди­но­ко­го и ра­з­о­ча­ро­ван­но­го ро­ман­ти­ка. Эпи­зо­ди­че­с­ки по­я­в­ля­ю­ща­я­ся те­ма воз­люб­лен­ной пре­об­ра­жа­ет­ся эле­мен­та­ми валь­са. Сю­жет ча­с­ти весь­ма кра­ток: "Он встре­ча­ет лю­би­мую на ба­лу, в шу­ме бле­стя­ще­го празд­не­ст­ва".

     Тре­тья часть – «Сце­на в по­лях» - опять ри­су­ет об­лик оди­но­ко­го и то­с­ку­ю­ще­го ге­роя, но уже на ло­не при­ро­ды. По­э­то­му мо­тив воз­люб­лен­ной ок­ра­шен в идил­ли­че­с­кие то­на, но со­сто­я­ние раз­дво­ен­но­сти всё же ос­та­ёт­ся: па­с­то­раль и ду­шев­ное смя­те­ние. Со­сто­я­ние по­коя при­ро­ды не в си­лах по­вли­ять на на­стро­е­ние ге­роя - он про­дол­жа­ет стра­дать.

       Со­дер­жа­ние: "Од­на­ж­ды лет­ним ве­че­ром он слы­шит пе­ре­кли­ка­ю­щий­ся наи­грыш двух па­с­ту­хов. Эти зву­ки, ок­ру­жа­ю­щая при­ро­да, ше­лест  слег­ка ко­лы­ши­мых ве­т­ром ли­сть­ев, про­б­ле­с­ки на­де­ж­ды, не­дав­но осе­нив­шей его, - всё все­ля­ет в его серд­це не­при­вы­ч­ный по­кой, а его мы­с­ли при­ни­ма­ют свет­лый от­те­нок... Но она вновь по­я­ви­лась; его серд­це сжи­ма­ет­ся, его во­л­ну­ют мра­ч­ные пред­чув­ст­вия - вер­на ли она... Один из па­с­ту­хов во­зоб­но­в­ля­ет свою на­ив­ную ме­ло­дию, дру­гой не от­ве­ча­ет бо­лее. Сол­н­це са­дит­ся... От­да­лён­ный рас­кат гро­ма... Оди­но­че­ст­во... Мол­ча­ние...

Чет­вёр­тая и пя­тая ча­с­ти /"Ше­ст­вие на казнь" и "Сон в ночь ша­ба­ша"/ об­ра­зу­ют слов­но раз­дво­ив­ший­ся фи­нал, где си­лы зла по­ка­за­ны в двух ипо­ста­сях. Чет­вёр­тая часть - кар­ти­на на­си­лия. Кош­ма­ры, пред­чув­ст­вие смер­ти, об­ре­чен­ность всту­пив­ше­го в не­рав­ную борь­бу сил бун­та­ря-оди­но­ч­ки, не­умо­ли­мость - всё это ро­ж­да­ет же­лез­ная по­ступь мар­ша. Мо­тив воз­люб­лен­ной, мель­ка­ю­щий пе­ред мо­мен­том каз­ни, вы­гля­дит как по­с­лед­нее вос­по­ми­на­ние о свет­лом иде­а­ле, слу­же­нию ко­то­ро­му бы­ла по­свя­ще­на пре­рван­ная жизнь ге­роя. Про­грам­ма гла­сит: " Ему снит­ся, что он убил ту, ко­то­рую лю­бил, что он осу­ж­дён на смерть и его ве­дут на казнь под зву­ки мар­ша - то мра­ч­но­го и су­ро­во­го, то бле­стя­ще­го и тор­же­ст­вен­но­го. Глу­хой шум тя­жё­лых ша­гов вне­зап­но сме­ня­ет­ся ре­з­ки­ми уда­ра­ми. На­ко­нец,  на­вяз­чи­вая идея вновь по­я­в­ля­ет­ся как по­с­лед­няя мысль о люб­ви, пре­рван­ная ро­ко­вым уда­ром".

                     В пя­той ча­с­ти си­лы зла по­ка­за­ны в ти­пи­ч­ном для ро­ман­ти­ков де­мо­ни­че­с­ком ас­пе­к­те, ана­ло­ги­ч­ном вы­ра­жен­но­му Гю­го в сти­хо­тво­ре­нии "Ша­баш ведьм". Ме­фи­сто­фель­ская иро­ния и без­ве­рие, из­нан­ка  жиз­ни оп­ре­де­ля­ют идей­ный и эмо­ци­о­наль­ный строй фраг­мен­та. Мо­тив воз­люб­лен­ной на­ро­чи­то ис­ка­жён и низ­ве­дён до уров­ня гро­те­ска. Ор­кестр ри­су­ет кар­ти­ну ор­гии, ко­то­рую про­ни­зы­ва­ет те­ма сре­д­не­ве­ко­вой ка­то­ли­че­с­кой се­к­вен­ции Фо­мы Че­лан­ско­го «Ди­ес ирэ» /"День гне­ва" /, ко­то­рую ев­ро­пей­ские ком­по­зи­то­ры /осо­бен­но в XIX-XX ве­ках/весь­ма ча­с­то ис­поль­зо­ва­ли.  Но у Бер­ли­о­за она слу­жит ха­ра­к­те­ри­сти­кой бе­сов­щи­ны. Эмо­ци­о­наль­ная не­ис­то­вость фи­на­ла, сгу­ще­ние кра­сок пе­ре­да­ют не­на­висть и от­вра­ще­ние ге­роя к от­ри­ца­тель­ным сто­ро­нам жиз­ни. Те­ма не­сча­ст­ной люб­ви воз­вы­ша­ет­ся в "Фан­та­сти­че­с­кой сим­фо­нии" Бер­ли­о­за до зна­че­ния тра­ге­дии "ут­ра­чен­ных ил­лю­зий". Сю­жет, со­ста­в­лен­ный ком­по­зи­то­ром, ри­су­ет при­ме­ча­тель­ную кар­ти­ну: "Он ви­дит се­бя на ша­ба­ше, по­сре­ди страш­ной тол­пы те­ней, кол­ду­нов и чу­до­вищ, со­брав­ших­ся на его по­хо­ро­ны. Страш­ные шу­мы, сто­ны, взры­вы сме­ха, от­да­лён­ные кри­ки, ко­то­рым как буд­то от­ве­ча­ют дру­гие... Ме­ло­дия воз­люб­лен­ной воз­ни­ка­ет еще раз, но она по­те­ря­ла свой бла­го­род­ный и скром­ный ха­ра­к­тер; те­перь это от­вра­ти­тель­ный пля­со­вой на­пев, по­шлый и кри­к­ли­вый. Это она идёт на ша­баш... ра­до­ст­ный рёв её встре­ча­ет,... она при­со­е­ди­ня­ет­ся к дья­воль­ской ор­гии... по­хо­рон­ный звон, шу­тов­ская па­ро­дия на "Ди­ес ирэ», хо­ро­вод ша­ба­ша. "Ди­ес ирэ" и хо­ро­вод ша­ба­ша вме­сте".

"Фан­та­сти­че­с­кая сим­фо­ния" пес­си­ми­сти­ч­на по сво­ей кон­цов­ке, что впол­не по­нят­но, ес­ли учесть на­стро­е­ния ра­з­о­ча­ро­ван­но­сти мо­ло­дых лю­дей бер­ли­о­зов­ско­го по­ко­ле­ния. Позд­нее ком­по­зи­тор всё же при­со­чи­нил к сим­фо­нии ли­ри­че­с­кую ме­ло­дра­му для со­ло, хо­ра и ор­ке­ст­ра "Ле­лио, или Воз­вра­ще­ние к жиз­ни" /1831/ - она поч­ти не свя­за­на с сим­фо­ни­ей и ос­но­ва­на на ав­то­ци­та­тах из му­зы­ки ком­по­зи­то­ра пре­ж­них лет. Сей­час вку­пе с "Фан­та­сти­че­с­кой сим­фо­ни­ей" она не ис­по­л­ня­ет­ся.